Я падала. И кровь по лицу оскалом.
Безумие яркого пламени тьму разметало,
И пеплом рассыпалось. Отблеском алым,
Кровавою тенью на плиты упала,
Могильная бледность на лике застыла,
И с губ, не сорвавшись, испуг и прощание
Прорвали ткань времени. Я не просила
Нигде ничего. Только стон и отчаяние
Душу мне жгли...
Я падала. Ветер трепал мои волосы,
А на ресницах снежинки не таяли.
Каким-то чужим, незнакомым голосом
Я замолчала. Во веки не звали их,
Тех, кто за жизнь мою в вечной панике,
Тех, кто приходит всегда непрошенным.
Крылья проклявшие, вечные странники,
Небом, землею и всеми брошены.
Вместе летели все ниже над пропастью.
Тихо шептали мне: «Все образуется»
Падшие ангелы. С яростной кротостью
Мне говорили: «Плохое забудется,
Сгинет тоска...».
А я молча падала. Я их не слушала,
Лишь отвечала тоскливо и горестно,
Пряча улыбку и душу заблудшую,
Пряча слезу воровато и совестно,
Будто украла. А мы все парили
Над светом и тьмой. И казалось прощанием
Имя мое, что они окрылили,
Могильной плитою укрыв мои чаяния,
Мысли и чувства. На миг оглянулась,
Расправила крылья и руки согрела.
Сюда? Никогда. Ни за что. Не вернулась...
Я падала молча. И молча взлетела.
вернуться к списку
